(по произведениям А. Т. Твардовского)
В творчестве Александра Твардовского очень ярко представлена тема войны. Особенно в его поэме «Василий Теркин» А. Солженицын писал о нем: «Но со времен фронта я отметил« Василия Теркина »как удивительный успех. .. Твардовский сумел написать вещь вневременную, мужественную и незагрязненную … ».
Говорят, что уже поставили памятник бойцу Василий Теркин. Памятник литературному герою — вещь вообще редкая,, а в нашей стране особенно. Но мне кажется, что герой Твардовского заслужил эту честь по праву. Ведь вместе с ним памятник получают и миллионы тех, кто так или иначе похож на Василия, кто любил свою страну и не жалел своей крови, кто находил выход из трудного положения и умел шуткой скрасить фронтовые трудности, кто любил поиграть или послушать музыку на привале. Многие из них не нашел даже своей могилы. Пусть же памятник Василий Теркин будет и надгробием.
В библиотеке, куда я пришел, чтобы взять поэму, мне досталось очень интересное издание: вместе с текстом были письма читателей «Василия Теркина» с 1942 по 1970 годы и ответ читателям «Как был написан« Василий Теркин ». Перелистывая эти разнообразные письма читателей, я убедился, что поэма Твардовского была действительно народной, вернее, солдатской поэмой. По воспоминаниям Солженицына, солдаты его батареи из многих книг предпочли больше всего ей и «Войне и миру» Льва Толстого.
Лично мне больше всего нравится в произведении речь Александра Трифоновича — такая легкая, образная, народная. Стихи его запоминаются сами. По душе необычность книги, то, что она как бы без начала и конца. Словно ты вновь встретился со старым другом, которого тебе представлять не надо. А потом расстался с ним. Что ж, это жизнь … И то, что автор предлагает:
Словом, книгу с середины И начнем. А там пойдет.
Это, я считаю, делает героя и ближе, и понятнее. Очень правильно и то, что поэт приписал Теркина не так уж много геройских подвигов. Одного сбитого самолета и взятого «языка» вполне достаточно. Ведь, по признанию самого Твардовского он чуть не увлекся «сюжетностью». Хотел «заставить» Теркина перейти линию фронта и действовать в тылу противника на Смоленщине (кстати, родине самого автора). Но чувство меры не дало этого сделать. Недаром же Александр Исаевич Солженицын в своих литературных воспоминаниях «Бодался теленок с дубом» восхищался этим чувством меры у Твардовского. Он, в частности писал, что, не имея свободы сказать полную правду о войне, Твардовский останавливался перед каждой ложью чуть не на последнем миллиметре, но нигде этого барьера не переступил. Поэтому и вышло чудо!
Если бы меня спросили, почему Василий Теркин стал одним из моих любимых литературных героев, я бы сказал: «Он очень по душе мЭнни жизнелюбием. Смотрите, он на фронте, где каждый день смерть, где никто «не очарован от осколка-дурака, от любой бессмысленной пули». Порой мерзнет и голодает, не имеет вестей от родных, его ранят. А он не унывает. Живет и радуется жизни.
Мне кажется, сегодня этого качества так не хватает многим людям. А может быть, иногда и мне самому … Теркин не может не радовать своим жизнелюбием. Ведь он
На кухне — с места, с места — в бой.
Курит, ест и пьет со вкусом
На позиции любой. Он может переплыть ледяную реку, тащить, надрываясь, «языка». Но вынужденная стоянка, «а мороз-ни стать, ни сесть …». И Теркин заиграл на чужой гармошке.
И от той гармошки старой
Что осталась сиротой
Как-то вдруг теплее стало
На дороге фронтовой. Теркин — душа солдатской компании. Недаром товарищи так любят слушать его то шутливые, то очень серьезные рассказы. Вот они лежат в болотах, где пехота, что «перемокнула», мечтает уже даже о том, «как бы смерть, и на сухом». «Третья сутки кукиш кажет в животе кишка кишке». Сыплет дождик, злой кашель терзает грудь. И даже прикурить нельзя: размокли спички. Солдаты все клянут, и кажется им, что «хуже нет уже беды». А Теркин усмехается и начинает длинное рассуждение. Говорит он о том что, пока солдат чувствует локоть товарища, он силен. За ним батальон, полк, дивизия. А то и фронт. Да что там. Вся Россия! Вот в прошлом году, когда немец рвался к Москве и пел: «Москва моя», тогда и можно было грустить. А нынче немец уже не тот, «этой песни прошлогодней нынче немец не поет». А мы о себе думаем, ведь что и прошлый год, когда совсем скучно было, ведь находил Василий слова, которые помогали товарищам. Такой уж в нем был талант. Такой талант, лежа в мокроте, засмеялись товарищи, легче им стало.
Но больше всего мне нравится глава «Смерть и воин», где наш герой раненый лежит и замерзает. И кажется ему, что пришла к нему смерть. И стало спорить трудно ему с ней, потому что заплывал кровью и хотел покоя … И чего уж, казалось, держаться за эту жизнь, где вся радость, то мерзнуть, то рыть окопы, то бояться, что убьют тебя? … Но не такой Василий, чтобы легко сдаться «косой».
Плакать, выть от боли,
Гибнуть в поле без следа,
Но тебе по доброй воле
Я не сдамся никогда, —
шепчет он. И воин побеждает Смерть. Сейчас прошло время лубочных героев книг и фильмов, о любителях которых с издевкой писал Твардовский, что эти писатели всегда рады «заключить», «что, мол, горе не беда»
Что с успехом постоянно
Теркин подвиг совершил:
Российской ложкой деревянной,
Восемь фрицев уложил! Писатель постоянно подчеркивает, что «страшный бой идет кровавый, смертный бой …».
Сегодня мы начинаем узнавать правду о бесчисленные потери, которые понес наш народ в войне. Сегодня мы начинаем узнавать шокирующую правду о причинах, целях и ходе войны. Но среди этой горькой правды свое место займет и простой русский солдат Василий Теркин.
ВГУ о бесчисленные потери, которые понес наш народ в войне. Сегодня мы начинаем узнавать шокирующую правду о причинах, целях и ходе войны. Но среди этой горькой правды свое место займет и простой русский солдат Василий Теркин.